Я из лесу вышел, был сильный колхоз
Ещё Ленин говорил о том, что обречён на поражение тот, кто берется за рассмотрение частных вопросов, не решив общих. И поскольку обывателя годами маринуют в фальши антисоветских мифов, он свято уверен, что кулак-мироед - это работящий крестьянин у которого Советская власть всё отняла и по миру пустила. Но не понимая, что представляет собой колхозное хозяйство в принципе, обыватель верит антикоммунистам на слово и покорно следует их рыночной логике.
А ведь, на самом деле, организация колхозов (а не сразу совхозов) - это определенная уступка мелкобуржуазной крестьянской среде. Не зря кооперативно-колхозная собственность стояла особняком от общенародной, между этими двумя формами собственности имелись противоречия. Колхоз - это не общенародная собственность, а собственность определенного коллектива, хотя он и обязан выполнять хлебозаготовительные планы. Но всё, что произведено - собственность колхоза, хоть он и обязан выполнять план и продавать часть зерна государству по твёрдым ценам. То есть колхозники заинтересованы в том, чтоб как можно большая часть произведенного продукта оставалась в распоряжении колхоза.
Идеальная ситуация для колхоза - это когда он получает государственное финансирование, трактора и другие средства механизации, при этом сдаёт он по плану как можно меньше, а в его распоряжении продукта остается как можно больше. Поэтому для колхоза всегда есть смысл прибедняться, то есть занижать показатели по урожайности, запасам и т.п.
Колхозник хочет жить лучше, прежде всего, сам. И, по большому счету, на рабочего ему плевать. Но рабочий собирает трактора, без которых невозможно увеличение производительности труда в сельском хозяйстве. Колхоз хочет и трактор получить, и зерна побольше у себя оставить. Советская власть заботилась об интересах всего общества, понимая общую картину во всём народном хозяйстве, поэтому ей и приходилось нажимать на колхозы, когда те заботились исключительно о себе.
То, что колхозники утаивали и расхищали урожай - это не следствие, а причина нажима на них со стороны советских органов. Есть в буржуазном праве такое понятие как «мотив». Так вот мотива оставить колхозы без зерна, тем самым обрекая крестьян на голод и, как следствие, обрекая на голод и рабочих, у советской власти быть не могло. Такой мотив мог быть у вредителей, прокравшихся в местные советские органы. Ну и мотив оставить побольше зерна у себя был и у крестьян.
Колхоз, как предприятие, находящееся в собственности коллектива, может саботировать и посевную, и хлебоуборочную кампанию, ссылаясь «природные условия», а потом прижимать зерно, ссылаясь на то, что «забирают последнее». При этом колхоз, естественно, всё так же хочет, чтоб рабочий для него делал инструменты и поставлял трактора.
Другое дело, что сущность происходящего с большим трудом осознавалась колхозниками. У большевиков, к сожалению, не было достаточного количества грамотных пропагандистов. Психология крестьянина формировалась столетиями как психология мелкого собственника. Условием его существования был произведённый на своей земле продукт, часть которого отчуждалась в пользу эксплуататоров. Однако остальное являлось его собственностью, причем излишками он мог распоряжаться вполне по-рыночному. Соответственно, мечта крестьянина - максимальное количество произведенного продукта в личной собственности. Больше произведёт - больше излишки, которые можно продать сразу или позже, дождавшись повышения цены.
Всё это как раз создавало очень благоприятные условия для кулацкой пропаганды, представлявшей колхозы как инструмент эксплуатации крестьянина. Дескать, крестьянин производит, причём при помощи современной техники и передовой организации, производит больше, чем раньше, но «коммунисты всё забирают», а, следовательно, в колхозах надо работать спустя рукава.
Но ведь на самом деле, производимый колхозниками продукт поступал в распоряжение не эксплуататоров, а всего общества. Но многие колхозники не видели ничего, дальше своего носа. Равно как и сегодняшние обыватели, наслушавшись буржуазной пропаганды. Они осознавали лишь то, что у них «отбирают» произведенное ими же зерно. А раз так, то надо просто меньше и хуже работать. Вот к 1932 году это количество вредительства, саботажа и халтуры перешло в качество, то есть в острейший кризис хлебозаготовок и банальную нехватку продовольствия на зиму. И виновата здесь отнюдь не коллективизация.